Есть у меня подруга. Я бы даже сказала,Соавтор. Пишет стихи различной сюрности. И иногда радует меня заказными вещами,прославляющими толкиенистов. Предлагаю вашему вниманию "Балладу о том,как славный толкиенист ЭМО убил".
Слушайте, свободные народы!
Песнь моя не виса и не ода,
Не предвестье смерти неминучей…
Повесть про вполне реальный случай.
Для начала – где. Скажу, не скрою –
На квартире моего героя.
Кто он? Сердцем, помыслами чист,
Светлый эльф, а проще – толкинист.
читать дальше
Верен, как всегда, Валарской воле,
Долго он мечом махал на поле,
Притомился. Приложился к фляге.
Тут же эльфы разостлали стяги,
И потек чин чином, понемногу
Пикничок с попойкой у дороги.
…………………………………….
Но наутро светлый наш герой
Попадает – да! – к себе домой.
Как, ты спросишь, он дополз дотуда?
Знай же – Илуваторово Чудо.
Но терзает, верьте менестрелю,
Толкиниста тяжкое похмелье.
Сушняком страдая, наш герой
Вдруг услышал плач, и стон, и вой.
Толкинист бормочет: «Что за тема?»
И тогда ему явилось ЭМО.
Взор тоскливый, пол… пожалуй, спорный,
Одеянья – розовый и черный.
Глаз один его слезами залит,
А другой сокрыт под волосами.
На лице – печать великой муки.
Ходит взад-вперед, ломая руки.
Странное и дикое созданье
Огласило комнату стенаньем.
Толкинист сей голос незабвенный
Принял за стенание Ниенны.
«Тьма! – воскликнул он – Готов я к бою!
Где мой меч? Уж не пропил его я?»
Мутным взором обводя диваны,
Свой клинок он ищет неустанно.
Этим часом ЭМО говорило,
Что страдает. Жизнь ему постыла.
Пол залив соплями и слезами,
Смотрит вдаль печальными глазами:
Мол, никто его не понимает,
Мол, оно о смерти лишь мечтает.
В это время толкинист похмельный
Дивным преисполнился весельем:
Отыскался ковыряльник верный
В мусорном ведре, меж прочей скверны.
Взяв клинок дрожащею рукою,
К светлому готовится он бою.
Но с похмелья смазал он немножко –
Смерть пришла к герани на окошке.
Но страшны ль герою неудачи?
Пусть трепещет Тьма и в страхе плачет!
На врага герой воззрился немо,
А в глазах его двоятся ЭМО.
Толкинист тогда, шипя: «Зараза!»,
Сокрушил стеллаж, торшер, три вазы,
И, вопя про след Тангородрима,
Замахнулся вновь, но мимо, мимо!
И уже совсем лишившись сил,
Вспомнил толкинист, что он забыл.
«Эстэ, не оставь меня в тревоге!
Мудрый Манве, укажи дорогу!
Мой клинок направь, Астальдо, в цель.
Всё. Аминь! А Эл… Гилтониэль!»
Светлым словом очищая дух свой,
Толкинист направился на кухню.
Осушив там баночку рассола,
Он вернулся, бодрый и веселый.
Увидав подобную ретивость,
ЭМО в страхе в бегство обратилось.
Толкинист же наш возжаждав крови,
Бросился в погоню, сквернословя,
И мечом направо и налево
Воздух рассекая в лютом гневе.
Через час иль два, иль что-то вроде
Сокрушил он темное отродье.
Гордым взором он окинул мир, и
Перед ним – развалины квартиры:
Кровь, обломки, битое стекло…
Тут еще санузел прорвало.
В общем-то тоскливая картина:
Хаос, серость, гадость и рутина.
Наш герой в решениях был скор –
Отбыл толкинист на Валинор,
Где теперь и чествуют всечасно
Эльфа, чье деяние прекрасно.
Пела б я и дальше, до восхода,
Но – о горе! – силы на исходе…
Драный плащ прикрыл худое тело…
Кто-нибудь накормит менестреля?..